КЛЕОПАТРА / CLEÓPATRA, de Алекса́ндр Блок /Aleksandr Blok

 

Открыт паноптикум печальный

Один, другой и третий год.

Толпою пьяной и нахальной

Спешим... В гробу царица ждет.



Она лежит в гробу стеклянном,

И не мертва и не жива,

А люди шепчут неустанно

О ней бесстыдные слова.



Она раскинулась лениво —

Навек забыть, навек уснуть...

Змея легко, неторопливо

Ей жалит восковую грудь...



Я сам, позорный и продажный,

С кругами синими у глаз,

Пришел взглянуть на профиль важный

На воск, открытый напоказ...



Тебя рассматривает каждый,

Но, если б гроб твой не был пуст,

Я услыхал бы не однажды

Надменный вздох истлевших уст:



«Кадите мне. Цветы рассыпьте.

Я в незапамятных веках

Была царицею в Египте.

Теперь — я воск. Я тлен. Я прах». —



«Царица! Я пленен тобою!

Я был в Египте лишь рабом,

А ныне суждено судьбою

Мне быть поэтом и царем!



Ты видишь ли теперь из гроба,

Что Русь, как Рим, пьяна тобой?

Что я и Цезарь — будем оба

В веках равны перед судьбой?»



Замолк. Смотрю. Она не слышит.

Но грудь колышется едва

И за прозрачной тканью дышит...

И слышу тихие слова:



«Тогда я исторгала грозы.

Теперь исторгну жгучей всех

У пьяного поэта — слезы,

У пьяной проститутки — смех».

10 декабря 1907

Tradução Augusto de Campos:





O museu triste da rainha

Há um, dois, três anos já se abriu.

Bêbada e louca a turba ainda se apinha...

Ela espera no túmulo sombrio.



Jaz na sinistra caixa

De vidro, nem morta nem viva.

Sobre ela a multidão saliva

Palavras torpes em voz baixa.



Ela se estende preguiçosamente

No sono eterno a que se recolhera...

Lenta e suave, uma serpente

Morde o peito de cera.



Eu mesmo, fútil e perverso,

Com olheiras de anil,

Vim ver o lúgubre perfil

Na cera fria imerso.



Todos te contemplamos neste instante.

Se essa tumba não fosse uma mentira

Eu ouviria, outra vez, arrogante,

Teu lábio putrefato que suspira:



“Dai-me incenso. Esparzi-me flores.

Em eras anteriores

Fui rainha do Egito. Hoje sou só

Cera. Apodrecimento. Pó.”



“Rainha! O que há em ti que me fascina?

No Egito, como escravo, eu te adorei.

Agora a sorte me destina

A ser poeta e rei.



Da tua tumba não vês que já imperas

Na Rússia como em Roma? Não vês, mais,

Que eu e César, em séculos e eras,

Ante o destino seremos iguais?”



Emudeço. Contemplo. Ela não muda.

Só o peito pulsa, quase

Respirando entre a gaze,

E ouço uma fala muda:



“Outrora eu suscitei paixões e lutas.

O que suscito agora?

Um poeta bêbado que chora

E o riso bêbado das prostitutas.”

10 de dezembro de 1907

(Poesia da recusa)



(Ilustração: Hans Makart - the death of Cleopatra)